Степанов Сергей Николаевич

Сергей Николаевич Степанов родился 21 августа 1903 года в Санкт-Петербурге. В одном из документов указывается адрес: Невский проспект, дом 51. Справка: «В начале XX века дом № 51 приобрёл потомственный почётный гражданин, купец 1-й гильдии В. И. Соловьёв. Он был директором торгового товарищества, владельцем нескольких зданий, сети ресторанов. Ему, в частности, принадлежал дом №47 с бывшим рестораном К. П. Палкина. При Соловьёве в доме №51 был открыт филиал гостиницы "Большая Северная", кинематограф "Мулен-Руж". Вход в кинозал был ярко оформлен вывесками в стиле модерн. Его реконструкцией, равно как и перестройкой кинозала в соседнем доме №53, занимался архитектор А. Я. Ромасько. В доме №51 работали банкирский дом П. Ефимова, магазин обуви товарищества "Скороход". Надо полагать, что родители Сергея Николаевича, сведения о которых отсутствуют, были людьми не из высших сословий, но довольно образованными: они позаботились, чтобы их сын получил полное образование, существовавшее в России к тому времени. Хотя в гимназии он не поступал. Учился Сергей Николаевич в трех учебных заведениях: - 1911-1914 г.г. – в 1-ом городском училище, Санкт-Петербург (с 31.08.1914 – Петроград); - 1914-1918 г.г. – в Алексеевской торговой школе, Петроград (Торговая школа имени наследника цесаревича и вел. кн. Алексея Николаевича, учреждена Петроградским купеческим обществом, целью ее создания являлась подготовка учащихся к службе в торговых и промышленных учреждениях); - 1918-1919 г.г. – в 23-ей Советской трудовой школе, Петроград. 1-е городское училище и 23-я Советская трудовая школа находились тогда на Васильевском острове. Исходя из этого можно сделать предположение, что семья Степановых в тот период жила где-то неподалеку. Восемь классов обучения – высокий уровень базового образования по тому времени. Это помогло Степанову в дальнейшем учиться во многих учебных заведениях, в том числе, специальных, и достичь значительного роста по службе. 19 сентября 1919 года Сергей Николаевич добровольцем вступил в Красную Армию, в 1-й Петроградский кавалерийский полк, и в составе Конного отряда В.С. Шатова убыл на фронт на борьбу с генералом Юденичем. Следует отметить, что осень 1919 года для Красного Петрограда была очень тревожная. С юга на город наступали дивизии белых, а в городе готовилось контрреволюционное восстание поддерживавших Юденича офицеров. Шатов к тому времени был членом реввоенсовета 7-й Красной Армии и начальником внутренней обороны Петрограда. Обстановка требовала от красных мобилизации всех резервов для обороны города. Стены домов алели плакатами «Враг у ворот. Все на защиту Петрограда!». В такой обстановке Степанов в возрасте шестнадцати лет стал красноармейцем-добровольцем. Конному отряду Шатова и сводному отряду из 800 моряков-балтийцев одновременным ударом по выдыхающимся в наступлении белым удалось переломить ситуацию и отстоять Петроград. Восстания в городе не произошло. В одном из последних боев под Красным Селом юный красноармеец был ранен в ногу и попал в госпиталь на излечение. После выздоровления обстрелянного в боях бойца, грамотного парня, направили на учебу. В марте 1920 года он добровольно поступил учиться на 1-е Советские Петроградские курсы командного состава, которые располагались на Петроградской стороне в казармах бывшего Павловского военного училища. Учиться на красного командира ему нравилось, лето прошло в учебе, но осенью вновь пришлось воевать. 14 октября 1920 года Степанов С.Н. убыл на Южный фронт в составе 2-й Петроградской бригады, входившей в сводную дивизию курсантов, для борьбы с армией генерала Врангеля. После боев с белогвардейцами бригаду перебросили на борьбу с отрядами Махно. Столкновения курсантов с махновцами были крайне тяжелыми и кровавыми. Достаточно сказать, что 19 декабря во время пурги в морозную ночь бандиты ворвались на хутор Левуцкий Екатеринославской губернии, перебили охрану и уничтожили стоявший отдельно от остальных частей штаб бригады во главе с комбригом Мартыновым. В том же месяце курсант Степанов был контужен и вновь попал в госпиталь. В 1921-1922 г.г. он продолжил учебу на кавалерийском отделении 5-х Советских пехотных курсов имени тов. Троцкого, которые располагались тогда в Петрограде на ул. Садовой в д.12 и д.20. В январе 1922 года Степанов был произведен в красные командиры. С 1923 г. по 1926 г. – вновь учеба - в Борисоглебско-Ленинградской кавалерийской школе командного состава РККА. Школа была авторитетным учебным заведением, находилась в Ленинграде у Обводного канала в здании, где в XIX веке размещалась Школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, которую закончил поэт М.Ю. Лермонтов. С 1865 по 1917 гг там находилось Николаевское кавалерийское училище. Советские выпускники кавалерийской школы имели обыкновение фотографироваться на фоне памятника выдающемуся поэту-гусару перед зданием школы на Лермонтовском проспекте. Можно предположить, что Сергей Николаевич Степанов был отличным командиром-кавалеристом, потому что после окончания его назначили для прохождения службы в той же школе комсостава РККА. С 1926 г. по 1932 г. он последовательно занимал должности командира взвода, курсового командира, помощника командира эскадрона и командира пулеметного полуэскадрона. Он мог бы гордиться тем, что среди его учеников был Лев Михайлович Доватор, будущий участник битвы под Москвой, генерал-майор, командир кавкорпуса, Герой Советского Союза, который учился в Борисоглебско-Ленинградской кавалерийской школе с 1926 г. по 1929 г. В 1928 году красный командир Степанов повторно вступил в партию. Первый раз он стал членом ВКП(б) в 1920 году на Южном фронте, но через год, как указывалось в его аттестации, «механически выбыл из рядов партии, так как партийные документы были утрачены (находились на хранении в штабе, который был вырублен махновцами)». Должно быть, в этот же период Сергей Николаевич женился на Степановой (Малашевой) Вассе Ивановне (впоследствии взяла имя Валентина, что отражено в анкетах). 27 марта 1932 года в семье родилась дочь Алла. Сын, Валентин, будущий начальник курса ВИИЯ, родился позже, в 1936 году, в Москве. Успешный командир, член партии, семейный человек, имеющий хорошее общее и военное образование, был взят на заметку кадровиками и попал в чиcло кандидатов на отбор для учебы на Спецфакультете Военной академии РККА имени М.В.Фрунзе. Его личные и морально-деловые качества подверглись тщательному изучению, в ходе которого выяснилось, что в одной из характеристик Степанова было записано: «Случаи выпивок за тов. Степановым С.Н. были совершенно единичные». Можно предположить, что такая запись внесена начальством из лучших побуждений, чтобы подчеркнуть, мол, командир Степанов почти не балуется спиртным. Ведь в 20-е и 30-е годы такого рода злоупотребления среди кадрового состава Красной Армии не являлись редкостью. Но при отборе на учебу в специальное учебное заведение в рекомендациях все же указывалось: «Достоин командирования в Академию при условии изжития имеющих место случаев выпивок». Строгий отбор Степанов все же прошел успешно и летом 1932 года уехал в Москву, где начал учиться на Спецфакультете Военной академии РККА имени М.В.Фрунзе. Специальный, или Восточный, факультет был создан при Академии в виде отделения для подготовки военных дипломатов и разведчиков стратегической военной разведки Красной Армии со знанием восточных языков (китайский, персидский, урду, японский). Отбор кандидатов на обучение, учебный процесс и распределение выпускников курировало Разведывательное управление РККА. Учиться 30-летнему слушателю было непросто: донимали физкультурники, которые записали его в середнячки, не ведая о его ранении и контузии, полученных в юные годы на фронтах Гражданской. Тяжело давался иностранный язык, тем не менее Степанов успешно заканчивал курс за курсом. В 1934 году на факультет пришел новый преподаватель – Николай Николаевич Биязи, владевший несколькими иностранными языками и окончивший этот же факультет в 1928 году. Пройдет несколько лет, и они будут вместе служить в ВИИЯ. В начале 3-го курса в сентябре 1935 года Степанова зачислили состоящим в распоряжении Разведывательного управления РККА по второму отделу (агентурная разведка в Европе). В октябре 1935 года он уехал в далекую командировку в Японию для прохождения языковой стажировки, которая закончилась через год – в октябре 1936 года. Приказом НКО СССР по личному составу армии от 30 декабря 1935 г. Степанову присвоено воинское звание «капитан» с выслугой два года. После окончания Спецфакультета его назначают исполняющим дела секретного уполномоченного 2-го отдела Разведупра. Но не в добрый час он оказался в разведке. 9 июня 1937 года в своем выступлении на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны Сталин обрушился на разведку: «Во всех областях разбили мы буржуазию, только в области разведки оказались битыми как мальчишки, как ребята. Вот наша основная слабость. Разведки нет, настоящей разведки. Я беру это слово в широком смысле слова, в смысле бдительности и в узком смысле слова также, в смысле хорошей организации разведки. Наша разведка по военной линии слаба, она засорена шпионажем. Наша разведка по линии ПУ возглавлялась шпионом Гаем и внутри чекистской разведки у нас нашлась целая группа хозяев этого дела, работавшая на Германию, на Японию, на Польшу сколько угодно только не для нас. Разведка – это та область, где мы впервые за 20 лет потерпели жесточайшее поражение. И вот задача состоит в том, чтобы разведку поставить на ноги. Это наши глаза, это наши уши». По обвинению в шпионаже в 1937- 1938 г.г. были репрессированы руководители военной разведки Берзин и Урицкий. Переведенного из ОГПУ «на укрепление» знаменитого контрразведчика Артузова обвинили в том же и арестовали. Потом пошел повальный разгром военной разведки. Резиденты, рядовые работники, сотрудники аппарата исчезали один за другим. На партсобраниях 7 сентября, 15 октября, 15 ноября 1937 года назывались все новые и новые имена. Погром военной разведки принял еще более организованный и зловещий характер после того, как 10 ноября НКВД СССР издал и направил начальникам особых отделов военных округов, флотов и флотилий и в периферийные органы НКВД директиву № 286498, предлагавшую немедленно реализовать агентурные, архивные и следственные материалы, которые имелись в отношении работников военной разведки, взять на учет и в активную разработку всех бывших работников разведорганов. В отделах остались только вновь назначенные работники. Поэтому неудивительно, что уже в ноябре 1937 года Степанов становится Врид заместителя начальника 2-го отдела. Менее чем через год, в июле 1938 года, его назначают заместителем начальника 2-го отдела. Притом 14 января 1938 года капитану Степанову присвоено воинское звание «майор», а уже 28 февраля того же года присвоено внеочередное звание «полковник» (звания «подполковник» в Красной Армии не было до 1940 года). Следует упомянуть об одном совпадении. Сослуживцем С.Н.Степанова в Разведупре был майор, затем полковник К.Н.Деревянко. В 1938 году Кузьма Николаевич являлся начальником административно-хозяйственного отдела. Затем принимал участие в финской, Великой Отечественной и советско-японской войнах. Будучи представителем Советского Союза при штабе американского генерала Маккартура генерал-лейтенант К.Н.Деревянко подписал от имени нашей страны акт о капитуляции Японии на борту линкора «Миссури» в 1945 году. Сыновья С.Н.Степанова и К.Н.Деревянко в период с 1972 по 1975 годы вместе служили начальниками курсов Восточного факультета ВИИЯ. Стремительный карьерный рост в разведке у С.Н.Степанова неожиданно прервался в июле 1939 года, когда его перевели преподавателем кафедры тактики и службы тыла Военно-Ветеринарной академии Красной Армии. Начался пятилетний период службы Сергея Николаевича в военных учебных заведениях. К этому времени он имел государственные награды: орден «Красное знамя» № 1360, 1938 г., медаль «XX лет РККА» № 499, 1938 г. и нагрудный знак «Отличник РККА». В августе 1940 года Степанова назначили начальником только что образованного Военного факультета при Московском институте Востоковедения. После начала Великой Отечественной войны факультет под его руководством был эвакуирован в Фергану, а в апреле 1942 года факультет влился в состав ВИИЯ, дислоцированного в городе Ставрополь-на-Волге. Полковник Степанов был назначен заместителем начальника института, начальником учебного отдела. Начальником ВИИЯ КА являлся известный ему по учебе на Спецфакультете Военной академии имени М.В.Фрунзе генерал-майор Николай Николаевич Биязи. Николай Николаевич об этом периоде истории Института писал в воспоминаниях: «Весной 1942 года мы получили известие, что из Средней Азии к нам в город Ставрополь прибывает Военный факультет восточных языков, входящий в состав Московского института востоковедения (МИВ). Было решено образовать единый Военный институт иностранных языков Красной Армии. Слушатели-западники устроили им теплую встречу. С трудом удалось разместить восточников в самом городе, так как мест в «Лесном» уже не было. По окончании слияния факультетов я передал командование полковнику Степанову. А сам отпросился на фронт и вскоре из Москвы убыл на Северный Кавказ». К сожалению, Сергей Николаевич Степанов воспоминаний не оставил. Он командовал институтом в очень сложное для страны время, в разгар войны, когда от линии фронта, проходившей в Сталинграде, до Ставрополя оставалось 600 километров. Нередкими гостями в небе были немецкие бомбардировщики, летавшие бомбить областной центр город Куйбышев и расположенный рядом с ним город Сызрань. Ставрополю удалось избежать бомбежек, но опасность существовала реально. На плечи слушателей выпадало немало бытовых сложностей, начиная с заготовки дров для отопления учебных и жилых помещений. Тем не менее, учебный процесс не прекращался, и на фронт отправлялись группы подготовленных военных переводчиков. В этом – несомненная заслуга начальника института. В начале осени 1943 года, когда позволила военная обстановка, Степанов организовал возвращение института в Москву, а через полгода, весной 1944 года, ВИИЯ переехал на сегодняшнее место дислокации – в Красные казармы на Волочаевской улице. В августе 1944 года с фронта возвратился Н.Н. Биязи, который вновь возглавил институт. А полковник Степанов С.Н. убыл в действующую армию, где получил назначение на должность начальника штаба корпуса. Вскоре он погиб.